Лозинский
Дмитрий Николаевич
|
Лозинский Дмитрий Николаевич |
Дмитрий Николаевич Лозинский одним из первых в мире начал бороться с компьютерными вирусами. И первым в нашей стране превратил это занятие в бизнес Дмитрий Николаевич Лозинский родился в 1939 году. Коренной москвич. После начала войны вся семья (родители и двое сыновей, младший родился уже после войны) эвакуировалась в Акмолинск. За последние полвека город был сначала переименован в Целиноград, потом в снова в Акмолинск (Акмолу) и, наконец, в Астану.
По-видимому, жизнь в эвакуации не была слишком увлекательной. Впрочем, оба родителя ухитрились найти работу по специальности. Они оба окончили в свое время мехмат Московского университета (как позже и сам Дмитрий, и его жена, и обе его дочери). Трое сыновей в семье - по тогдашним меркам не слишком много. Однако надо учитывать, что, во-первых, родители Лозинского в 1948 году развелись, а во-вторых, мама занималась далеко не только семьей. В первую свою командировку она отправилась в 1931 году, в Кушку (самая южная точка СССР). Ей было всего 18 лет, еще студентка, и любимая гравиметрия (изучение земного тяготения) - превыше всего. А последняя командировка в 1975 году, уже в возрасте 64 лет - на мыс Челюскин.
В 60-летнем возрасте ей пришлось решать сложнейшую задачу: она делала аэрогравиметр для измерения гравитации с борта самолета. Прибор непростой - в отличие от наземного измерения, в воздухе «мешает» масса привнесенных факторов, в частности помехи, создаваемые самим самолетом. Задачу она сначала решила теоретически - придумала алгоритм, аппаратуру. Дело стало за написанием программы, но в академическом институте, куда поступил этот заказ, за три года научились только перфоленту распечатывать. И тогда она сказала старшему, Дмитрию, к тому времени известному специалисту:«Знаешь, научи-ка меня программировать!». И написала нужную программу сама, на языке Фортран, причем так, что люди ею пользовались еще много лет спустя.
В Акмолинске семья задержалась ненадолго. В середине 40-х они вернулись все в тот же деревянный московский дом, а Дмитрий пошел учиться в школу. Обычную московскую школу № 221. Всем уже было ясно, что он продолжит карьеру, начатую еще его дедом, но никаких специальных школ в то время не существовало даже в столице, за исключением пары языковых. Впрочем, уже с 7-го класса Дмитрий Лозинский начинает посещать математический кружок. Школа незаметно кончилась, а кружок естественным образом перетек в учебу на мехмате.
По окончании института Лозинского по спецразнарядке распределили в 8-е Главное управление КГБ (правительственной связи, ему наследовало нынешнее ФАПСИ). Как раз незадолго перед этим доблестные органы изловили пару очередных вражеских шпионов, и оказалось, что враги с легкостью читают наши военные шифры. И вот нескольким выпускникам мехмата «забрили лоб». Наш герой вкалывал на 8-е ГУ, занимаясь проблемами криптографии во славу отечественной оборонки, в течение целых четырех лет. Нет, всего четырех - никому еще не удавалось проработать на КГБ в пору его расцвета меньше нескольких лет, да еще в такой напрочь засекреченной области, и уйти «невредимым».
При зачислении на работу в КГБ ему в минус не сыграло даже то (а как надеялся!), что дед его в свое время учился в Мюнхенском университете и потом прожил в Германии до начала 20-х годов. Зато когда оказалось, что двоюродная бабка нашего героя - гражданка Израиля, кураторы сразу заговорили о «необходимости подыскать другую работу». Как раз в это время в Госплане начали внедрять математику. Лозинский идет работать в ВЦ (вычислительный центр) Госплана. Быстро, впрочем, понимает, что у нас математику в экономику особенно не двинешь. Из любопытства начал программировать и «сам не заметил, как оказался начальником отдела программирования». Что удивительно, даже в организации с таким «говорящим» названием, как Госплан, Лозинский почти всегда ухитрялся делать то, что ему было интересно, и «на план» практически не работал.
Лозинский очень любопытный человек - как только появляется в пределах видимости что-нибудь новое, будь то новый компьютер или новый язык программирования, ему непременно нужно все про это узнать. А потом и с другими поделиться, по возможности. Так и с вирусами получилось. Отечественная история борьбы с вирусами началась в ноябре 1988 года. В один из компьютеров Госплана СССР внедрился заморский гость - вирус Vienna. К сотруднику вычислительного центра Госплана Дмитрию Лозинскому явилась растерянная делегация - мол, наша ЭВМ сломалась.
 |
|
Уже вечером, дома, вирус был препарирован, изучен, и той же ночью Лозинский написал программу- антивирус, одну из первых на планете. Так родился Aidstest. Так родилась целая индустрия. После Vienna в конце того же 1988 года Лозинскому принесли на препарирование вирус «Каскад» (при запуске зараженной этим вирусом программы буквы на экране вдруг осыпались вниз, словно их плохо приклеили). Следующая версия Aidstest (так Дмитрий Лозинский назвал свой антивирус) могла бороться уже и с «Каскадом». И пошло-поехало - сначала новые вирусы появлялись каждый месяц, потом все чаще и чаще. В 90-м году новая версия Aidstest выходила уже каждую неделю, с 1991 года вирусы полились мощным бурным потоком, и Aidstest начал выходить дважды в неделю - абсолютный рекорд для серьезного программного продукта.
Сначала Лозинский раздавал свою программу совсем бесплатно - просто приходи со своей дискетой и переписывай. Кто-то посоветовал ему поставить на заставку программы номер рабочего телефона, и в то время, пока Aidstest после включения компьютера сканировал файлы жесткого диска, десятки, а потом и сотни тысяч пользователей изучали контактные данные Лозинского. Aidstest'ом пользовались буквально все. За два года Aidstest распространился по территории всего СССР и встал на каждый второй компьютер. Официальный (и триумфальный) выход Aidstest на рынок состоялся в конце 1990 года на выставке Softool в Москве. «Диалог» начал продавать программу за три рубля, и люди часами стояли в очереди, тянувшейся через весь выставочный зал. И это за программой, в которую ее автор никогда не встраивал никакой защиты от копирования! Принципиально.
По мнению Лозинского, бессмысленно ставить защиту от копирования - будут «ломать» да еще и злиться, что пришлось ломать. А честные люди и так купят. Нельзя сказать, что эта позиция себя полностью оправдывает. Сегодня ежегодный доход от продажи антивирусов в компании «Диалог-Наука», в которую постепенно эволюционировало СП «Диалог», лишь чуть превышает полмиллиона долларов. Дмитрий Николаевич Лозинский, стал теперь председателем совета директоров «Диалог-Науки». Он очень надеется сделать еще что-нибудь интересное. Лозинский единственный из русских программистов, кто был награжден орденом Дружбы.